Re: цензії
- 19.09.2024|БуквоїдTasty Communication: How to Understand and Be Understood
- 19.09.2024|Тарас Кремінь, кандидат філологічних наук, Уповноважений із захисту державної мовиПро мову, боротьбу і єдність нації – популярно
- 13.09.2024|Олег СоловейРелігія страждань
- 13.09.2024|Артур ЛантанРосійська війна проти України: Як нам розірвати 400-річне замкнене коло
- 11.09.2024|Роман ТкаченкоЧи «нормальні люди»?
- 11.09.2024|Віктор ВербичЄвген Сверстюк в іпостасі проповідника зі шпагою
- 05.09.2024|Ігор Павлюк«Їжаки»
- 26.08.2024|Юлія ХорошиловаКартка Марії: сповнена щедрістю та любов’ю історія
- 26.08.2024|Олег СоловейНа сонячному боці
- 24.08.2024|Віктор ВербичРашизм-путінізм: убивчий фатум імперської традиції
Видавничі новинки
- Ігор Павлюк. "Бут. Історія України у драматичних поемах"Поезія | Буквоїд
- У Чернівцях видали новий роман Галини ПетросанякПроза | Буквоїд
- Станіслав Ігнацій Віткевич. «Ненаситність»Проза | Буквоїд
- Чеслав Маркевич. «Тропи»Поезія | Буквоїд
- Легенда про ВільнихКниги | Буквоїд
- Нотатник Вероніки Чекалюк. «Смачна комунікація: гостинність – це творчість»Книги | Буквоїд
- Світлана Марчук. «Небо, ромашки і ти»Поезія | Буквоїд
- Володимир Жупанюк. «З подорожнього етюдника»Книги | Буквоїд
- Ольга Полевіна, Еліна Заржицька. "Чи бачать небеса котів"Книги | Буквоїд
- Тара Шустер. "Купи собі той довбаний букет: та інші способи зібратися докупи від тієї, котрій вдалось"Психологія/Філософія | Буквоїд
Літературний дайджест
Китайская грамота
Новая книга симферопольского поэта Андрея Полякова называется «Китайский десант». Нет, это не геополитический прогноз.
В первом же стихотворении-эпиграфе книги есть строчка: «действие станет бессонным Китаем!» Это прямая подсказка, точнее, отсылка: «Я думал и понял. Мы все это знаем,/ что действие стало бессонным китаем, / что умерли действия, лежат мертвецами» (А. Введенский).
Далеко не вся русская поэзия нового времени — поэзия «после Введенского». Невозможно назвать нашего современника, вполне усвоившего этот запредельный опыт, и не так много авторов всего лишь приняли его во внимание.
Поляков точно из их числа. Как увлеченный следопыт, он старается идти по всем следам одновременно, но при переходе в новое время (за рубеж пятидесятых годов прошлого века) их число резко сокращается. Это отступление к истокам больше напоминает наступление.
Полноправное присутствие чужих голосов в книге — второе объяснение ее названия (для тех, кто помнит, что вся китайская поэзия построена на реминисценциях).
ведь в Китае, бывает,
болит от дождя голова,
и в далёком за чаем
вечернем Китае
полюбовно болеют,
играют
в золотистые ласточек-дочек,
в дорогие чаинок
слова.
А ты думал за чаем,
что нет,
не играют в слова?
Уверяю тебя,
что, конечно,
читатель,
играют! И глазами,
как дочки и птицы,
друг другу
моргают
Эти мандельштамовские ласточки-дочки разлетелись по всей книге. Поэт существует и работает в слое значений, образовавшихся внутри самой поэзии. Начиная с шестидесятых, что ли, годов идет повторная колонизация этой области, и Поляков производит что-то вроде подушной переписи.
«Чья лодка, вóлнами / шурша, как листьями». А действительно — чья? Мандельштама, разумеется, но понимаешь это почему-то не сразу. В книге множество полустертых, переиначенных и присвоенных цитат, чье авторство двоится, троится… Мандельштам, Хлебников, Введенский, Набоков, Аронзон, Бродский начинают казаться одним автором. Выпав из точной поэтической формулы, потеряв свой эпиграмматический характер, их строчки стали почти неузнаваемы, почти анонимны. Эти освобожденные от говорящего слова — общие и ничьи.
Попадая в другую среду — среду плотного словесного воздуха, — отдельное слово теряет смысловой вес, но состояние невесомости дает ему возможность двигаться по новой траектории и в неожиданном направлении. Лишенная разговорных оттенков интонация сливается с мелодическим строем самого стиха, и в дело вступает новая техника владения старыми словами. Изощренное письмо дает возможность движения, замечательного по своей простоте и непроизвольности.
С желтоватым востока ростком
перепутано дерево дня:
это я ли не вспомню тебя
— молодое, худое?
Хочешь, правда, воды принесу
в нежной рюмке ладоней живых,
если голубем станешь моим
— и воробьём незнакомым?
В любом свободном движении есть что-то увлекательное, завораживающее. Но даже не это главное.
Здесь проводятся какие-то испытания. Не испытания языка на прочность (как в практике ОБЭРИУ), а испытание возможностей стиха.
Почему именно сейчас? По чести, не знаю. Но тут важен эффект, результат, а он очевиден: какая-то отчаянная серьезность этих испытаний, какая-то необходимость заставляет нас следить за ними пристально и заинтересованно.
эти легчайшие тела-инструменты
для разумения слов
и для нежности к каждому слову,
даб ы наполнить их
как бы клубами дыма,
во сне мерцающего на весу
Крупная форма как единство нелинейных (пучковых) связей — большая редкость. «Китайский десант» именно книга, единый текст, где и моностих, и маленькая поэма находятся в одинаковом положении — положении фрагмента.
Книга как целое меняет задачу и роль фрагмента, у каждого стихотворения уже нет необходимости быть законченным. «Незавершенность» вводится в текст как новое и очень выигрышное свойство. Стиховая речь ищет продолжения; ее самое страстное желание — не кончаться.
Если судить по стихотворной технике (фрагментарность, зачеркивания, культ черновика), Поляков как будто выступает как луддит — разрушитель «машины письма». Но хитрость в том, что сама книга определяет вполне конкретную ситуацию письма, не существующую за ее пределами, и та, в свою очередь, становится своего рода «машиной» со сложным технологическим циклом, имеющим на выходе не «вещи», а только особый, как бы пересоставленный на молекулярном уровне стиховой воздух.
Текст и состоит из этого воздуха, полного возгласов, окликов, откликов… В этом его очарование: ты попадаешь в лес голосов — так перекликаются разные поэтики. Подобный эффект возможен только на большом пространстве, где такая перекличка становится слышна. Поэтическая новость в том, как широко и вольно организовано это пространство; как точно расставлены по разным его углам источники звука.
Легко сказать: пространство, звуковой лес… А почему это получилось ? Как это сделано?
Книга Полякова — сложившаяся структура с мелодическими параллелями и повторами в своей основе. Они разведены в разные тоновые регистры и воспринимаются здесь как своего рода укрупненные рифмы: рифмуются не слова, а синтаксические и мелодические блоки. Такой повтор и организует книгу как единое резонирующее пространство.
А закончить хочется так, как кончается эта книга: «Спасибо вам, господа мои стихи!»
Книга Андрея Полякова «Китайский десант» скоро выйдет в «Новом издательстве»
Михаил Айзенберг
Коментарі
Останні події
- 19.09.2024|19:44До України на знак підтримки прибули ще 27 тисяч книжок від британських видавництв
- 12.09.2024|10:28Книжкові події на Coffee, Books & Vintage #5
- 11.09.2024|10:54Фестиваль TRANSLATORIUM оголосив повну програму подій
- 11.09.2024|10:444 міста Австрії, 10 презентацій, 6 авторів: як «Фронтера» розповідає про українську літературу за кордоном
- 11.09.2024|09:04Тетяна Пилипчук стала лауреаткою Премії імені Василя Стуса за 2024 рік
- 09.09.2024|12:44Українська перекладачка Ганна Яновська потрапила до Почесного списку кращих дитячих книжок 2024
- 07.09.2024|08:55Детектив Елін Гільдербранд “Ідеальна пара”, за яким Netflix зняв мінісеріал з Ніколь Кідман у головній ролі, вийшов друком у “Видавництві Старого Лева”
- 06.09.2024|10:26Книжка Олександра Гавроша увійшла до Почесного списку Міжнародної ради з книг для молоді (IBBY)
- 30.08.2024|11:09«Книгарня «Є» готується до відкриття першої книгарні нового формату у своїй мережі
- 27.08.2024|08:10«Книжка року’2024»: Тиждень книжкової моди Лідери літа у номінації «Візитівка»